|
Исследования:
Семиотика права
Андрей Саркисов
Семиотический метод исследования, выраженный в системном анализе знаковых конструкций любого понятийного аппарата, выводит на первый план знаковую проблему формирования, тождественного понимания и выражения понятий 1, основанных на определении и оценке фактов действительности.
Понятия выражаются в словах языка, при этом каждое слово - некоторый символ, «aliquid stat pro aliquo» 2, знаковая составляющая наряду с выражаемым им понятием. В значении слова, в свою очередь, есть три составляющих: референциальная - слово относится к определенной реалии; ассоциативная - слово вызывает в сознании цепочку взаимосвязанных образов; эмотивная - слово воздействует на психическое состояние. «Через слово мысль срастается с бытием, обретая конечную истинность и ценность» 3. Слово неотделимо от экстралингвистической, внеязыковой ситуации, связанной в сознании людей из определенной социокультурной среды с этим словом.
Слово неотделимо также от личности человека: «каждое конкретное высказывание стоит в одном ряду с поступками и само является поступком» 4. Проблема значения и значимости слова в обычной жизни снимается обычными нормами конкретной языковой среды, возникающими в языке как раз по мере нового применения и соответствующего понимания слов, но эта проблема сразу появляется на уровне правопонимания, правотворчества и правоприменения, когда правильное понимание слова прямо сказывается на судьбах людей и организации общества.
Об указанной знаковой проблеме свидетельствует принятая еще в римском праве осторожность к определениям, выраженная изречением юриста Яволена: «omnis definitio in jure civili periculosa» («всякое определение в цивильном праве опасно» - лат.).
Правоведы столкнулись со значимостью этой проблемы при выработке правовой терминологии. Усложнение общественных институтов и развитие правовой мысли привели к пониманию того, что знаковая проблема не исчерпывается дефиницией понятий, а непосредственно влияет на типологию правопонимания 5, то есть на саму идею различения и соотношения права и закона; такое влияние основано на формировании в правосознании правовых моделей, определяющих тождественность восприятия и оценки независимых от мышления объектов. Если вычленить из правового знакового поля, то есть знаковой системы права, пласт правовых знаковых конструкций, формирующих его ценностную основу, то в диахронии его можно воспринимать как социально-правовой, нравственно-правовой, религиозно-правовой комплекс, обусловленный конкретным историческим периодом и конкретной языковой средой, перегороженный как языковыми, так и этнокультурными барьерами, и требующий «социальной и исторической локализации»6.
Каждое слово и выражение, каждая правовая формула, каждый знак рождают в этом комплексе свои ряды логических связей, свои ассоциативные поля, именуемые в теории языка «полями Трира», по-своему обозначают ценности, зничимые в сфере права, структурируют их и одновременно вносят в этот комплекс дисбаланс. Высокая же функциональность правового знакового комплекса сказывается на изменениях в правосознании и в позитивном праве.
Интересно в связи с этой проблемой отметить появление научных работ, в которых делается попытка определить связь толкования той или иной нормы права с проблемой адекватного понимания слова в рамках т.н. феноменологического метода герменевтических исследований 7.
В основе метода лежит экзегеза, цель которой состоит в том, чтобы понять текст, исходя из его интенции, то есть того, что автор действительно хотел сказать 8, и такие исследования совпадают с общим направлением семиотики права.
Семиотика - «универсальная наука значащих форм» 9 - изучает общее в конституировании и функционировании любых знаковых информационных систем. В юриспруденции семиотика права может быть введена в научный оборот в качестве самостоятельной категории общей теории права с направленностью на изучение правового знакового поля и соответствующей взаимосвязи правового языка и правового мышления.
Следует иметь в виду, что семиотика права отличается от лингвистики правовых текстов. «Для лингвистики развитие смысловой стороны речи исчерпывается изменениями предметного содержания слов, но ей остается чужда мысль, что в ходе исторического развития языка изменяется смысловая структура значения слова, изменяется психологическая природа этого значения, что от низших форм обобщения языковая мысль переходит к высшим и наиболее сложным формам, находящим свое выражение в абстрактных понятиях, что изменяется самый характер отражения и обобщения действительности в слове» 10.
Семиотический метод применяется в качестве совокупности самостоятельных способов изучения знаковых систем, воспроизводящих и передающих информацию, и позволяет выделить некоторые закономерности построения знаковых конструкций:
а) Кумулятивный характер семиотической системы. Элементы нового знания способны соотноситься с уже накопленными знаниями (информацией), а каждый новый элемент - получать точный «адрес» в семиотической системе благодаря внешней форме элемента. «Усваивая язык - общественно-фиксированную систему обобщенных и отвлеченных сигналов действительности - человек усваивает и все связанные с ними логические формы мышления как опосредованное отражение реальных предметных связей и отношений» 11.
б) Изоморфизм семиотической системы. Формы выражения и формы содержания подобны в структурном отношении, в связи с чем внутренняя форма знаковой конструкции определяет ее внешнюю форму. Следует отметить, что именно на этом уровне формулируется гносеологическая проблематика семиотики права. При этом, если в языкознании внутренняя форма слова есть семантическая и структурная соотнесенность составляющих слово морфем с другими морфемами данного языка 12, то внутренняя форма правовой знаковой конструкции есть «первичная мысль, или замысел, которая лишь затем превращается в систему слов» 13. Таким образом, анализ любой правовой знаковой конструкции осуществляется по восходящей: от «первичных мыслей» правового поля к правовому понятию.
в) Оппозитивность семиотической системы. Все основные конституирующие элементы и знаковые конструкции семиотических систем противопоставлены друг другу, на основе чего строится концепция внутренней структуры правовых знаковых конструкций. Иными словами, такие оппозиции определяют иерархию единиц, составляющих правовые знаковые конструкции, так как особенностью семиотики права является целеполагающий фактор «очищения» правовой логосферы от парадоксов референции, то есть существующих в любом естественном языке знаковых конструкций мнимых объектов.
г) Семантическая функциональность семиотической системы. Каждый новый элемент включается в систему в форме того элемента, который им замещен. «Все правильные модели данного объекта, образующие систему абстрактных объектов, обладают инвариантными характеристиками, неизменными при переходе от одной модели к другой» 14.
д) Парадигматика семиотической системы. Группы правовых знаковых конструкций выстраиваются в языке по принципу как формальной, так и семантической общности, образуя т.н. парадигмы.
На парадигмах, то есть моделях организации знаков, объединенных тождественными правовыми ассоциациями на основе определенных принципов правосознания, строится концепция внешней структуры правовых знаковых конструкций - организации собственно той или иной правовой системы, которую в общем знаковом поле можно рассматривать как «микросистему, обладающую относительной автономностью» 15.
е) Пропозитивность семиотической системы. Семантическая инвариантность предполагает расчленение любой правовой знаковой конструкции на объективную семантическую константу и субъективную переменную 16. При этом коррелятом пропозиции является понятие установки. В состав пропозиции входят термы, именуемые иначе актантами, способные к референции, то есть отнесенности актуализированных, т.е. включенных в речь правовых знаковых конструкций к объектам действительности. Структура пропозиции изоморфна структуре юридического факта.
Семиотический метод выделяет также комплекс общих семиотических членений, к которым традиционно относятся синтактика, семантика и прагматика. Синтактика определяется как отношение между знаками во временной последовательности. Семантика определяется как синхроническое отношение между носителем знака, предметом обозначения и понятием о предмете. Прагматика определяется как отношение между знаками и тем, кто их использует. Таким образом, при анализе каждой правовой знаковой конструкции рассматриваются семантический и прагматический аспекты построения этой знаковой конструкции.
Перечисленные закономерности конституирования знаковых конструкций и общие семиотические членения являются формальным инструментарием семиотического метода исследований. Однако, раскрытие категории семиотики права требует опоры, в первую очередь, на принятые категории общей теории государства и права.
Для определения понятия правовой знаковой конструкции необходимо использовать понятие знака. Языковый знак есть двусторонняя психическая сущность, объединяющая понятие и его образ, или символ, которые Ф. де Соссюр предложил заменить терминами «означаемое» и «означающее» 17. А.Ф.Лосев определял символ как «функцию действительности, способную включать в себя бесконечный ряд членов, могущих вступать в разнообразные структурные объединения», а понятие - как «смысловую возможность вещи и ее гипотезу» 18. В логике понятие определяется как целостная совокупность суждений, в которых что-либо утверждается об отличительных признаках исследуемого объекта, ядром которой являются суждения о наиболее общих и одновременно наиболее существенных признаках объекта 19.
Семиотическая концепция принимает, что понятие может быть развернуто в целостную совокупность суждений. С другой стороны, целостная совокупность суждений может быть представлена в сжатом виде одним понятием. Так, в правовом знаковом поле правовые понятия выражаются, как правило, не в единственном знаке, а в определенной знаковой конфигурации, которой является правовая знаковая конструкция.
К понятию как к своему пределу стремится сигнификативное значение слова, т.е. связь между фонетическим словом данного языка со смыслом, или сигнификатом. В идеально-модельной правовой знаковой конструкции сигнификативное значение должно совпадать с понятием. Информационно-модельная правовая знаковая конструкция по числовым значениям своих характеристик будет приближаться к идеально-модельной конструкции. Анализ такого приближения позволяет наряду с понятием значения ввести в семиотике права понятие значимости, подобное тому, которое вводил Л.Ельмслев в структурной лингвистике 20. В конечном счете, именно значимость правовой информационной модели выступает в качестве основной практической цели семиотических исследований в области права, ибо процесс правотворчества должен основываться на адекватности правовых норм общественному сознанию.
Семиотика рассматривает сложную структуру знакового поля, а именно: сигнификат (смысл) - совокупность признаков явления, существенных для его адекватного именования данным словом данного языка; интенсионал - совокупность признаков явления, отражающих его сущность и находящихся в исторических (диахронических) отношениях с сигнификатом; денотат (референт, предмет) - класс явлений, к которым данное слово приложимо для называния в системе данного языка; компрегенсия - класс всех непротиворечиво мыслимых явлений, к которым данное слово может быть приложимо, независимо от того, существуют эти явления или нет; в праве юридический термин - предел вариаций сигнификата.
Для участников какой-либо системы знаковость существует в «диапазоне их осознанного восприятия» 21, то есть вопрос о том, что значимо, а что нет, должен быть решен самими участниками системы.
В данной категории семиотики права прослеживается определенная связь с категориями философии права в ее гегелевском понимании, «долженствующей развить из понятия идею, представляющую разум предмета, или, что то же самое, наблюдать собственное имманентное развитие самого предмета» 22.
Предметное разграничение философии права и общей теории государства и права актуально для современной юриспруденции; «применение философских категорий в данной конкретной области позволяет научно достоверно вырабатывать общетеоретические знания о государстве и праве в виде понятий теории государства и права» 23. Ввиду того, что общая теория государства и права выделяет онтологическую, гносеологическую и методологическую сторону правовых понятий, а семиотика права выявляет соотнесенность и взаимосвязь этих сторон, ее целесообразно определить скорее как категорию общей теории государства и права, а не только (и не столько) как категорию философии права.
Учитывая общность понятийного аппарата, как в той, так и в другой науке может быть использован семиотический метод исследования. Уже в определениях понятия права формируется последовательность правовых знаковых конструкций, например, такого рода: «право представляет собой сложную волевую систему, состоящую из общеобязательных принципов, предписаний и действий, объективно обусловленных общественными отношениями и регулирующих эти отношения в целях установления режима общественного порядка, обеспеченного организованным духовно-идеологическим воздействием, а также при определенных условиях и государственным принуждением» 24.
В данном примере знаковая проблема возникает в смысловой адекватности «волевой сущности» права, сводимой к известной фразе М.Фридмена: «общество таково, каким его делаем мы сами» 25; «принципов» - основ правосознания; «предписаний», имеющих как нормативный, так и ненормативный характер; полного отрицания субъективной произвольности «принципов, предписаний и действий», вытекающих из правовой природы общественных отношений; наконец, определенным образом «организованного воздействия» в духовной и идеологической сферах.
В целом, категория семиотики права, как и иные общенаучные понятия (интерпретация, моделирование, информация), может выполнять методологическую роль по отношению к отраслевым юридическим наукам 26. Применяя категорию семиотики права при рассмотрении генезиса того или иного правового понятия вплоть до выражения его в правильном юридическом термине либо целостной совокупности правовых суждений, можно корректировать правовую позицию практически в любой отрасли права.
Семиотическое исследование генезиса правовых понятий требует определить план содержания и план выражения правовых знаковых конструкций.
Во внешней форме плане содержания заметно стремление к сознательному сужению знакового поля. «Право как правовую форму фактических отношений нельзя смешивать с фактическим содержанием общественных отношений. Речь идет именно (и только) о правовых ценностях, а не о моральных, нравственных, религиозных и иных неправовых ценностях» 27.
В то же время остается потребность в определении внутренней формы знаковых конструкций. «Представления о должном в праве традиционно составляют понятие естественного права. Естественное право включает в себя ценностное ядро, остаток, который сконденсировался в результате компромисса между идеальными и реальными импульсами возникновения права» 28.
Семиотический метод выявляет основу подобного кажущегося противоречия, которая заключается в том, что «наука рассматривает вещи и в той мере, в какой они существуют, и в той, в какой они способны существовать» 29. Правовая знаковая конструкция как раз и объединяет в себе «ценностное ядро естественного права», на основе которого она формируется, и «ценность правовой формы», которую она в итоге принимает.
Основоположник «психологической школы права» российский правовед начала ХХ века Л.И.Петражицкий, по выражению ходившего на его лекции М.М.Бахтина, основоположника коммуникативной теории высказывания, «пытавшийся вообще к праву подойти с новых философских позиций» 30, как известно, разделял право на гетерономное (позитивное) и автономное (интуитивное), которое остается принципиально непозитивным 31. В его концепции проявилась необходимость различать и фиксировать то, что есть в праве от глубинных начал цивилизации и культуры, представления о морали, справедливости, добре, воспринимаемые правом, своеобразные категории objectum virtutis iustitiae 32.
В противном случае, по мнению его современника Б.Н.Чичерина, «лица рассматриваются просто как склады товаров, по которым произведения размещаются государством на основании соображений общественного блага» 33.
Однако, семиотическая концепция подводит к тому, что понятие абсолютной нравственной нормы означает не всеобщность ее бесспорного признания; она лишь формирует основу плана содержания складывающейся правовой знаковой конструкции.
Такой подход сложился у выдающихся российских правоведов начала ХХ века: так, П.И.Новгородцев считал, что «абсолютизм нравственного закона относится к безусловной основе всеобщего долженствования, в связи с которой он только и может мыслиться» 34; Б.А.Кистяковский отмечал, что «психо-правовые переживания могут быть мотивом для осуществления права, но не самым его осуществлением» 35; С.А.Котляревский подчеркивал, что «правовые нормы образуются под влиянием определенных интересов, но в своем общем содержании они не приурочены специально к этим интересам» 36. Иными словами, в определенном правовом поле складывается план содержания правовых знаковых конструкций, и на его основе по закономерностям конституирования правовых понятий определяется план выражения этих конструкций.
Взаимосвязь планов содержания и выражения своеобразно отражена у немецкого правоведа начала ХХ века Ф.Регельсбергера: «Говорят, что юриспруденция только раскрывает существующие правила, а не создает новых, или что она не может устанавливать положений права по свободному соображению об их полезности и целесообразности, но при этом упускается из виду, что законодатель также должен считаться ... с природой вещей» 37.
Приведенные изречения понимались их авторами в аспекте «естественного права» и «позитивного права» 38; тем не менее, таким образом прослеживается гносеологическая основа семиотической концепции, совмещающей «философский и практический уровни изучения права» 39 при помощи категории семиотики права.
Процесс возникновения правовой знаковой конструкции можно представить следующим образом:
в основе плана содержания правовой знаковой конструкции лежит ее внутренняя форма, т.е. «структура, строение, связь и способ взаимодействия элементов» 40, основанная на общих категориях естественного права (категориях возможности), представлениях о справедливости и морали, сложившихся в данном сообществе на данном этапе его развития;
формирует план содержания правовой знаковой конструкции ее внешняя форма, то есть устойчивая комбинация правовых понятий (суждений), основанная на общих категориях позитивного права (категориях необходимости), представлениях о долженствовании правовых норм определенной системы права;
в основе плана выражения правовой знаковой конструкции лежит комбинация знаков, отражающая, с одной стороны, внешнюю форму плана содержания знаковой конструкции, с другой стороны, форму организации языковых сущностей, используемую носителями языка на данном этапе;
формирует план выражения конкретной правовой знаковой конструкции инструментарий юридической техники – выражающие правовые нормы юридические термины и юридические конструкции, из которых составляются правовые тексты;
взаимосвязь плана содержания и плана выражения правовой знаковой конструкции строится на основе типологии правопонимания данного общества, формирующей правовое знаковое поле.
Область разрешимости проблемы конституирования знаковых конструкций относительна к процессам ее самоопределения. «Синтез проблемы с ее собственными условиями полагает область разрешимости и решения, присутствующие в этой области; форму предложений и их заданность в этой форме; сигнификацию как условие истины и предложение как условную истину» 41.
Таким образом, категория семиотики права основывается как на понятии «источника права в идеологическом смысле», т.е. причинах возникновения правовых норм, связанных с правовыми идеями, представлениями, доктринами, правосознанием, отражающих отношение людей к действующему или желаемому праву, так и на понятии источника права в юридическом смысле, то есть формы права, способа выражения вовне государственной воли, объективирования юридических правил поведения.
При семиотическом анализе правовых институтов позитивного права в качестве основополагающей применяется правовая знаковая конструкция формальной определенности - правила поведения, выражающего меру свободы участника правовой знаковой системы, и закрепления указанного правила поведения в актах государственных органов, решениях судов, международных договорах и иных формах 42.
Так как «научную методологию права и государства можно представить как применение совокупности определенных теоретических принципов, логических приемов и специальных методов исследования государственно-правовых явлений» 43, то к таким специальным методам можно отнести и предложенный в настоящей статье семиотический метод.
1.По Х.Зигварту, понятие есть «представление, содержащее в себе требование постоянности, определенности, всеобщего признания, однозначного языкового выражения» (См.: Философский энциклопедический словарь / Под ред. Е.Ф.Губского и др.. - М.: ИНФРА-М, 1997. - С.354).
2.Нечто, поставленное вместо чего-либо (лат.).
3.Замалеев А.Ф. О русской философии. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1998. - С.11.
4.Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка: Пер. с нем. - М.: «Универс», 1993. - С. 78.
5.Подробнее о типологии правопонимания см.: Нерсесянц В.С. Философия права. - М.: ИНФРА-М - НОРМА, 1997. - С.342-345.
6.Бахтин М.М. Тетралогия. - М.: «Лабиринт», 1998. - С.15.
7.Например: Суслов В.В. Герменевтика и юридическое толкование // Государство и право. - М., 1997. - № 6. - С.115.
8.См.: Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике: Пер. с франц. - М.: «Медиум», 1995. - С.3-9.
9.См.: Григорян Г.П. Значение и интерсубъективность // Семиотика и проблемы коммуникации. Тезисы докладов. - Ереван: Ин-т философии и права АН АрмССР, 1982. - С.1.
10.Выготский Л.С. Мышление и речь. - М.: «Лабиринт», 1999. - С.278.
11.Соколов А.Н. Внутренняя речь и мышление. - М.: «Просвещение», 1968. - С.4.
12.См.:Языкознание. Большой энциклопедический словарь... - С.85.
13.Лурия А.Р. Язык и сознание. - М.: Изд-во МГУ, 1998. - С.162.
14.Леонтьев А.А. Язык, речь, речевая деятельность. - М.: «Просвещение», 1969. - С.9.
15.Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. - Л.: Изд-во «Наука», 1971. - С.10.
16.Подробнее об этом см.: Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Зарубежная лингвистика. - Вып.1. - М.: «Прогресс», 1999. - С.160-164.
17.де Соссюр Ф. Язык как система знаков // Курс общей лингвистики: Пер. с франц. - М.: ЛОГОС, 1998. - С.68.
18.См.: Лосев А.Ф. Ответы на вопросы профессора Д.В.Джохадзе // Дерзание духа. - М.: Политиздат, 1988. - С.217-220.
19.См.: Кондаков Н.И. Логический словарь. - М.: Изд-во «Наука», 1971. - С.393-394.
20.См.: Ельмслев Л. Можно ли считать, что значения слов образуют структуру: Пер. с дат. - Благовещенск: колледж им. И.А.Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С.11.
21.См.: Степанов Ю.С. Указ. соч. - С.111.
22.Гегель Г.В.Ф. Философия права. - М.: Изд-во «Мысль», 1990. - С.60.
23.Комаров С.А. Общая теория государства и права. Курс лекций. - М.: «Манускрипт», 1996. - С.8.
24.Керимов Д.А. Основы философии права. - М., 1992. - С.89.
25.Цит. по: Мухаев Р.Т. Основы политологии. - М.: «Новая школа», 1996. - С.7.
26.О методологии понятий см.: Керимов Д.А. Указ. соч. - С.10.
27.Нерсесянц В.С. Указ. соч. - С.58.
28.Тихонравов Ю.В. Основы философии права. - М.: «Вестник», 1997. - С.73.
29.Гуревич П.С. Философская антропология. - М.: «Вестник», 1997. - С.272.
30.Беседы В.Д.Дувакина с М.М.Бахтиным. - М., 1996. - С.69.
31.Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. В 2 т. - СПб.: «Екатерингофское печатное дело»,1909. - Т.1. - С.480.
32.Предмет добродетели справедливости (лат.). Об этом понятии см.: Джероза Л. Каноническое право в католической церкви: Пер. с итал. - М.: «Христианская Россия», 1996. - С.23-25.
33.Чичерин Б.Н. Философия права. - М.: Т-во И.Н.Кушнерева, 1900. - С.4.
34.Новгородцев П.И. Содержание общественного идеала // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. - Л., 1990. - С.216.
35.Кистяковский Б.А. Философия и социология права. - СПб.: Изд-во Русского христианского гуманитарного института, 1998. - С.177.
36.Котляревский С.А. Власть и право. - М.: Издание Г.А.Лемана и С.И.Сахарова, 1915. - С.341.
37.Регельсбергер Ф. Общее учение о праве: Пер. с нем. - М.: Т-во И.Д.Сытина, 1897. - С.51-52.
38.О «позитивно-правовых» и «естественно-правовых» доктринах ХХ в. см.: История политических и правовых учений / Под ред. В.С. Нерсесянца. - М.: ИНФРА-М, 1996. - С.657-717.
39.Так, С.С.Алексеев полагает, что «не следует противопоставлять практический и философский уровни изучения права: каждый из них определяет особые пласты научных знаний, не противоречащие друг другу» (Алексеев С.С. Теория права. - М.: Изд-во БЕК, 1995. - С.8).
40.Кондаков Н.И. Логический словарь... - С.574.
41.Делёз Ж. Логика смысла: Пер. с франц. - М.: «Академия», 1995. - С.153.
42.См.: Венгеров А.Б. Теория государства и права. - М.: «Новый Юрист», 1998. - С.401-402.
43.См.: Общая теория права и государства / Под ред. В.В.Лазарева. - М.: «Юристъ», 1996. - С.23.
|
